Хозяин Амура - Страница 84

— То его дело, — пожал плечами Бельский. — Приберёт, коли сил хватит. Я-то подмогнуть не смею…

— И не надо! — махнул рукой Павел. — Нешто не справится? А беглых перновцев следует вернуть обратно или, если желаешь, оставь их в Феллине.

— А-а, диавол с ними! — махнул рукою князь. — На западную заставу поедем, осмотреть надобно, как стрельцы мои устроились.

— А после я отправлюсь со своими мужиками под Пернов, — кивнул на новгородцев, ждущих приказа отправляться на гарцующих конях, Грауль и усмехнулся:

— Как бы не опоздать…

— Дело твоё, можешь и сразу скакать, я же могу своих робят в сопровожденье дать, — отвечал Бельский, имея в виду полусотню всадников из своей личной охраны, набранных на родовых землях.

— Не нужно, Никита Самойлович, но за заботу — огромная тебе благодарность! — склонил голову Павел. — Ну что, в путь? Осмотрим заставу, а после мы и тронемся на запад.

Минуту спустя, когда конский топот стал не таким оглушающим, а жухлая листва, поднятая кавалькадой, опустилась на землю, Ганс-аптекарь, ошалело глядя вслед ускакавшим, произнёс:

— Новые времена настали, спаси Господь!

Осмотрев с Бельским укреплённую стрельцами заставу и найдя её весьма приличной для обороны, Грауль тепло простился с князем, обещав до снега снова быть в гостях. К зиме Павел хотел возвратиться в Москву, чтобы заняться делами Ангарского Двора, а заодно и наладить нужные знакомства для добывания информации, коя может быть полезна для Ангарска. По пути же в столицу Руси, в Великих Луках он должен будет найти отца Кирилла, который к тому времени обещал попробовать уговорить бывшего архиепископа Тобольского и Сибирского Нектария вновь отправиться на служение в Сибирь. Сейчас же следовало как можно быстрее двигаться на запад, к морю.

Окрестности Пернова словно оцепенели, замерев в тишине — в который уже раз жители этой провинции, ожидая худшего от немилосердного врага, бросали дома и уходили в леса, пытаясь спасти свои жизни. Всадники, выехавшие из Феллина, едва ли встретили на своём пути более чем несколько десятков человек, да и то — многие немедля улепётывали прочь от дороги, завидев небольшой отряд верховых. Переночевав в одном из пустых хуторов, ангарцы уже к вечеру следующего дня вышли к берегу Перновы немного выше одноимённого с рекою города и вскоре приблизились к нему на расстояние, годное для использования бинокля. Павел пользовался моделью «Орёл-2М» производства Белостокского завода оптических приборов — по своим характеристикам он заметно отличался в лучшую сторону от своих аналогов, что были у людей из экспедиции Соколова. Грауль мог видеть валы Пернова, находясь на значительном от них удалении. Портовый город, ценимый за удобство торгового пути до Пскова и Новгорода, не выглядел, как находящийся под осадой, однако несомненным был факт присутствия там большого воинского отряда. Ибо у северной стороны вала был разбит довольно большой военный лагерь, со множеством палаток, разложенных костров и, судя по организации стана, это были ангарцы. Стяг Сибирской Руси реял в центре, у шатра медицинской службы.

— Павел Лукич, дай-ко и мне глянуть! — протянул руку один из новгородцев, увидев, что его начальник собрался было убрать бинокль в футляр.

— Посмотри, Аверьян, — усмехнулся Грауль. — Да недолго, сейчас уж собираемся.

— Аверьян! — Павел окликнул новгородца, бывшего монастырского служку, который, несмотря на то, что все остальные его товарищи уже оседлали коней, продолжал что-то выглядывать в бинокль, то и дело цокая языком.

— Нешто так понравилось, что и оторваться не в силах? — воскликнул его дружок Феодор, прежде бывший дворовым холопом у родственников жены князя Борецкого. — Поспешай!

— Гляди, Аверьян, пристанет биноколь — не оторвёшь уж вовек! — рассмеялся молодой парень — рыбацкий сын с Ильмень-озера. — Так и будешь, яко…

— А ну, цыц! — оборвал его Аверьян. — Разгалделись, словно сороки! Павел Лукич, подь сюды! — он позвал своего начальника, держа бинокль на весу.

Грауль уже смекнул, что новгородец узрел нечто любопытное. Неспроста он пару минут назад замер, словно охотник, встретивший вдруг дичь прямо перед собою. И точно…

— Свеи! Токмо им и быть… — понизив голос, пояснял Аверьян Павлу, покуда тот присматривался.

Грауль сразу же увидел врага. И как только новгородец сумел высмотреть неприятеля среди пожелтевшей листвы деревьев, стоявших сплошной стеной? Однако среди них нашлась вполне приличная поляна, тянущаяся параллельно течению реки на добрые полторы сотни метров. Ширину её понять было сложно, однако там комфортно умещались и кони, и повозки, и даже карета приличного вида с вензелями на дверце. Людей в светло-коричневых и жёлтых камзолах было немного — не более двух с половиной десятков. Поверх камзолов у многих шведов были одеты бычьи колеты, а у некоторых и кирасы, на головах красовались широкополые шляпы с вычурными перьями, но были и кабассеты, и лобстеры. Виднелись стяги с фамильными гербами — по всему выходило, что на поляне собралась представительная компания…

— Не помешало бы накрыть их, — процедил Грауль. — Вдруг важная птица какая?

Среди людей неприятеля он заметил небольшую группу, что в зрительные трубы наблюдала за лагерем ангарцев, находясь на удобном для сего дела возвышении, к тому же прикрытые молодым осинником.

— Павел Лукич, дозволь разогнать свея! Проучим! Не след мимо проезжать, коли само Провидение указало! — наперебой загалдели и спешившееся новгородцы, и приданная Бельским дюжина его «робят» — мордатых дружинников во главе с Василием Рыковым, княжеским шурином, кои уже не раз и сполна вкусили радость побед над извечным врагом. Павел видел, как загорелись глаза воинов, как собрались они, как горело в них желание разметать неприятеля, погнать его прочь, рубить его…