Хозяин Амура - Страница 52

— Как не платят? А вера у них какая — басурманская?

— Вера у них наша, правильная — православная, и храм есть, и поп есть. Только попам там власти не дают.

— Это правильно, — крякнув, кивнул Прохор. — На кой она им?

Кузьма, окрыленный этой фразой, продолжил — Правит там князь Сокол. Страна зовется Русь Сибирская, али Ангария, по иному. Себя они ангарцами и кличут. Егорка говорил, что всё там лепо, но поначалу все странно было: и что землю дают, и подати маленькие, а ещё они всех детей грамоте учат. Корабли у них сами плавают, без весел и паруса. Девки их, как ребята, в портках ходют. И все в сапогах, главное. Народ, конечно, в лаптях шмыгает, а вот если ехать куда, или военному делу учится — всем дают одежку хорошую и сапоги новые. Егорка тоже был одет не по-нашему и в сапогах. А сапоги справные.

— Видно богато они там живут, если даже Егорке сапоги задарма дали, — ситуация все больше и больше начинала занимать Прохора. Он уже думал о том, как на этом можно заработать.

— Вот и я тоже так мыслю. Егорку они воинскому делу учить начали. Он к этому способный очень оказался.

Хозяин прервал гостя практически на полуслове:

— Обожди-ка, ты сказал, что с Егоркой в монастыре свиделся? А какого лешего он там делал?

— Так они к отцу Серафиму приезжали. Икон купить и книг церковных, утвари всякой для храма. Мне это Андрей сам сказал.

— Какой-такой Андрей? — Прохор чуть не подпрыгнул от неожиданности.

— Андрей — это их главный. То ли воевода, то ли голова приказа. Я так и не разобрал. Но то, что он не простой дьяк — точно. Птица важная. Боярин, наверное. Егорка ему даром, что в рот не смотрел. И главное, что не со страхом, а с уважением.

— Ну, а дальше что было? Рассказывай, не томи душу!

— Не нукай, не запряг, — Кузьма почувствовал, что Прохор просто сгорает от любопытства, и теперь отыгрывался за прошлое пренебрежительное отношение к себе. Он с важным видом почесал худой живот, как бы намекая на обед, посмотрел по сторонам, и не спеша, продолжил свой рассказ:

— Так вот что я там говорил-то?

— Про Андрея, — хмуро уточнил Прохор.

— А, ну да. Андрей мне и сказал, что они сейчас ищут хороших мастеров. Особенно плотников и каменщиков да кровельщиков.

— А тебе-то с этого что? Ты же монастырский теперь.

— Был монастырский, а стал вольный! — гордо заявил Кузьма.

— Вот тебе раз! — опешил Прохор. — А как же ты выкупился?

— А за меня Андрей долг уплатил. Отец Серафим, конечно, по началу даже разговор вести об этом не хотел. Мол, книгу долговую искать надо, а когда найдут не известно. Но Андрей к приказному голове сходил, тот посмотрел в своих книгах, а там все записано. Он за меня долг отдал, и стал я свободным.

— Ну, и ты пришел ко мне в артель проситься?

— На кой ляд? Я по делу к тебе пришёл. Сам-то я с семьей в Ангарию поеду. Они несколько крепостей заложили, так что работы мне там много будет. И платить будут хорошо.

— А мне то с этого, какой прок, что ты сюда-то пришел? — Прохор нутром чуял, что-то Кузьме нужно и нужно очень сильно. Иначе тот не пошел бы к нему.

— Тебе прок есть. Люди нужны мастеровые. Вот пришел к тебе за советом.

Как только хозяин понял, что от него нужно, он тут же начал поворачивать оглобли в нужную ему сторону.

— Что я могу сказать. Пришел ты правильно. Лучше меня мастеровой люд тут никто не знает. Да и слово мое пока в цене, и в цене хорошей. Когда ты с этим Андреем говорить будешь?

— Сегодня буду. Они уезжают скоро. Долго сидеть тут тоже не будут, нонче везут в Ангарию свою свейских полоняников, числом под пять сотен. Поспешать им надо, до Тобольского града до зимы добраться.

Прохор решил сыграть в свою игру:

— Ты, Кузьма, передай этому Андрею, если ему люди мастеровые нужны, то я смогу помочь ему в этом деле. А лучше, так веди меня к нему прямо сейчас. Так и сговоримся.

— Может для порядку обедом сперва угостишь? — прищурился Кузьма, усмехнувшись.

Однако к онгарской фактории Прохор и два его дружка — Ермолай-плотник и Семён, из бурлацкой артели пришли утром следующего дня. Причём Прохор ещё сомневался — нужно ли идти на разговор, али не надобно ему это. Однако, переговорив с приятелями, он услыхал лестные слова про онгарцев, а некоторые, оказалось, ещё неплохо заработали не только на строительстве самой фактории, да ещё и на подрядах — дровяных, печных и снедных. Кроме того, голова фактории — Олег Кириллович, говорят, завлёк десятка два нижегородцев на работу, и, бают, платит им отменно. Теперь пришёл черед Прохору недовольно размышлять — как же он пропустил онгарцев этих, да мимо выгоды своей!

Фактория находилась на самой окраине города, за городской стеной. Уже подходя к крепким, обитым железом воротам и высокому частоколу, Прохор оценил задумку онгарцев. Фактория казалась отдельно стоящим острогом, застроенным жилыми домами и мастерскими, судя по характерному лязгу, разносящемуся по округе. У самых ворот мужики были остановлены молодым парнем, в коротких портах с карманами, льняной рубахе с широким воротом и в кожаных чувяках с вырезами. Плетёный поясок довершал его одеяние, а вот ещё… За его спиной у ворот стояло двое мужиков, зорко посматривающих и за парнем, и примечая проходящих мимо людишек. Безбородые, в одинаковой одёже — не иначе, стражники, но брони на них никакой нету. А в руках у обоих были лёгкие с виду ружья, невиданные Прохором прежде ни у стрельцов, ни у купеческой судовой стражи, ни у англичан в ярославской фактории. Уж слишком чужеродно они смотрелись — верно, онгарская работа, тонкая.