Хозяин Амура - Страница 5

— Это правильно, — кивнув, согласился Ким. — Осторожность почтенного вана понятна и будет нами уважена. Заверяю вас, мы заинтересованы в сотрудничестве с вашей державой и готовы к сохранению тайны переговоров.

— Хорошо, — удовлетворённо проговорил Чжонги. — Ван велел мне наперво узнать, как далеко простираются ваши амбиции в противостоянии с Цин и ощущаете ли вы в себе должную силу для противостояния маньчжурам?

— Вопрос понятный, — сказал Ким и после недолгой паузы отвечал:

— Наши интересы состоят в том, чтобы сила Цин была подорвана на всех участках наших с ними границ. В целом нам бы решительно не хотелось создания обширной и могущественной империи на землях Маньчжурии и Китая, а также захваченных ими территорий. Сейчас — при не самом лучшем положении маньчжур в северном Китае, есть все шансы этого добиться.

Чжонхи вскинул брови в немалом изумлении и переглянулся с такими удивлёнными сановниками — желания Ороса были столь самонадеянны, что Ан немедленно засомневался в здравом состоянии духа его собеседника.

Ким это сразу же понял и заверил офицера-гвардейца:

— Как вы должны знать, нам по силам разбить сильное войско маньчжур, не понеся при этом потерь. Мы сможем сделать это у наших крепостей, близ берегов рек, где могут появиться наши речные корабли. Мы способны дать достойный отпор врагу и в лесной чащобе, не пойдём мы лишь на бой в открытом месте — у нас есть недостаток людей. Но это касается атакующих действий. В обороне мы способны на многое — маньчжуры это знают теперь очень хорошо.

Ан в течение нескольких минут нарочито тихим тоном переговаривался с чиновниками, изредка бросавшими заинтересованные взгляды на Сергея.

— Кто твои родители? Чем они занимаются? — спросил вдруг один из молчавших прежде посланцев вана.

— Родители… — задумался Ким.

Задача была не из лёгких. Поди, объясни корейцу семнадцатого века о судоремонтном заводе в Невельске, где трудился отец и о стоматологии — профессии матери, применительно ко дню сегодняшнему.

— Мой отец чинит морские корабли в порту, а мать — лечит больные зубы людей.

— Мы не видели ваших кораблей, — заметил второй чиновник.

— А как мы сможем их увидеть, если наша страна заперта изнутри? Если мы боимся даже лёгкого дуновения ветра из-за границ Кореи?! — ворвался в разговор Хёджон, отчего остальные корейцы поморщились, осуждающе глядя на него.

— Я что, говорю неправду? Разве мы не закрываем себе глаза и уши, пытаясь ничего не видеть и не слышать?

— Принц! — мягко проговорил Пак Чанхо, столичный чиновник. — Твой почтенный отец не зря послал именно нас, а не кого-либо ещё. Мы понимаем твои переживания, но тебе следует поумерить свой пыл.

— Либо нам придётся просить тебя уйти, — поддержал его Босон, второй сеульский сановник.

— Хёджон, послушай! — добавил Ан Чжонхи, — ты сам знаешь, что у нас за соседи. Мы для них всего лишь очередная добыча, один из вассалов, поставщик солдат и женщин!

— Не пора ли прервать эту традицию? — громко спросил Ким. — Не для этого ли вы здесь?

После этого вопроса четверо корейцев разом замолчали и задумались, опустив голову. Лишь принц посматривал на своих спутников с неподдельным интересом, ожидая их ответа.

— Как велика ваша держава? — задал, наконец, вопрос Босон.

— Я могу показать на карте, — предложил Сергей, подвигая к себе приготовленный заранее атлас.

Посланцы вана разом подобрались, будто почуявшая добычу лиса. А Ким тем временем открыл разворот на странице физической карты Евразии и примерно очертил границы Ангарии или, согласно последним новостям из Ангарска, Сибирской Руси.

— А где Корея? — немедленно поинтересовался Чанхо.

Ким ткнул карандашом в Корейский полуостров.

— Такая маленькая! — разочарованно протянул сановник, переглядываясь с остальными.

Сергей между тем ловко пресёк попытку принца подвинуть атлас поближе к себе. Через некоторое время, потраченное гостями на негромкие переговоры между собой, изобиловавшее шипящими звуками и порядочным накалом страстей, опрос Кима продолжился. Теперь корейцев интересовал начальник поселения, гигант Олег Васин. Сергея буквально забросали вопросами. Босон и Чанхо по очереди спрашивали: кто его родители, да каково их положение в обществе? Много ли среди Ороса таковых великанов? Сколько ему лет? Где он обучался? Велика ли школа, да сколько в ней учеников? Большой ли город, где этот Ороса родился, да сколько там домов? И далеко ли отсюда, да сколько дней надо провести в пути? Сановников будто прорвало — вопросы сыпались один за другим. Видимо, это искусственно навязываемая последние годы самоизоляция породила сей информационный голод. Ким же постарался после очередного вопроса о различиях в одежде у офицеров разного ранга свести разговор хотя бы к предварительным его итогам.

— Ты торопишься, Сельгеи! — с укоризной сказал Босон. — А это нехорошо. Ты лучше скажи, сколько детей у вашего властителя? Да сколько наложниц, и имеют ли их семьи влияние при дворе?

Едва сдержавшись чтобы не рассмеяться, Ким принялся отвечать и на эти, кажущиеся ему глупыми вопросы. Но для посланцев же каждый вопрос имел своё значение, а каждый ответ делал более понятным для них общую картину действительности. И они продолжались — об оружии, составе населения, исповедываемой вере, о возделываемых культурах и прочее, и прочее. Этот марафон прекратился только тогда, когда один из чиновников — Босон, попросту уснул, пропустив свою очередь в опросе. Ужасно уставший за проведённые с гостями часы, Сергей заснул, едва коснувшись лицом подушки.